Ясный вечер в начале июня, когда соловьи заливаются особенно старательно. Но среди многих привычных голосов узнаю знакомые - голоса соловьёв, которые каждую весну поют за Сибирским трактом, всего в полусотне метров от моего крыльца. И только проезжающие, вернее – пролетающие с громкой «музыкой» машины дачников иногда заставляют певцов в ужасе замолчать.
Летний рабочий день сельских пенсионеров, кажется, заканчивается. Сажусь в одно из уютных старых кресел, выставленных на крыльцо, потому что в доме их уже давно заменили новыми. А здесь они ещё, надеюсь, послужат долго: в тёплое время года в них любят посидеть все обитатели нашего дома. Пытаюсь просто послушать соловьёв, отдохнуть от вечных сельских забот – не получается! Слева по тракту с шумом подъезжает очередная машина - какие уж тут соловьи!.. Вдруг наступает тишина. Что-то происходит странное…
Встаю, поворачиваюсь в сторону тракта: из-за большого куста ивняка у соседнего дома почти беззвучно выезжает «крутая тачка» и медленно «крадётся» мимо нашего огорода, останавливается почти у соловьиной гущи. Слышатся приглушённые голоса. Обеспокоенная (ведь были же случаи, когда «отдыхающие» стреляли в голубей и диких уток посреди села!), выхожу в огород, подхожу ближе к дороге. Молодой мужской голос:
- Тише! Слушай, сынок. Соловья в городе ты не услышишь…
- А в других деревнях? - слышится детский голосок после долгой паузы.
- Не знаю. Я не слыхал. Может, только здесь они ещё и поют.
Наступает тишина, затем мальчик деловито предлагает:
- Пап, здесь надо знак поставить: « Осторожно: соловьи!», знаешь, как в городе: «Осторожно: дети!»
- Да, сын, пожалуй, ты прав. А сейчас поедем – мама нас уже, наверное, заждалась.
Машина тихо тронулась и скрылась за поворотом.
Через несколько дней, поздним вечером, когда солнце уже скрылось за дальним лесом, оставив на небе густеющей синевы золото своих лучей, я снова увидела у соловьиных зарослей знакомую машину. Из машины вышла вся семья: молодой мужчина в выгоревшей футболке, мальчик лет пяти-шести и мама, у которой, видимо, очень скоро появится ещё один ребёнок. После долгой паузы она тихо сказала:
- Вот бы и наша дочка успела живых соловьёв послушать!..
- Обязательно услышит. И дочка, и три сыночка, и ещё дочка – все услышат: ведь это село особенное, доброе: соловьиных мест здесь много. А соловьи, как известно рядом со злыми людьми гнёзд не вьют. Поехали.
Как Дурак и Умный на базар сходили
Сказка.
Жили-были в одной деревне два мужика: один – Дурак, а другой такой Умный, что к нему за советом вся деревня ходила.
Повезло однажды Дураку: дал ему барин за какую-то добрую услугу пять рублей серебром. Обрадовался Дурак. За такие деньги можно и крышу подлатать, и корову купить, и обувку-одежонку всей семье обновить!
Пошёл Дурак в соседнее село на базар, а навстречу ему Умный идёт:
- Куда, Дурак, собрался? Уж не на базар ли с пустыми карманами торопишься?
- На базар. Да не с пустыми карманами! Дал мне барин за услугу пять рублей серебром!
- Возьми меня с собой, - просит Умный.
- Пойдём: вдвоём веселей по базару ходить, - обрадовался Дурак.
Пришли на базар – Дурак совсем растерялся: народу полно, а товаров разных ещё больше! Купил связку бубликов и просит Умного:
- Помоги, брат, мне!
- Ладно, помогу, - усмехнулся Умный и стал товары выбирать. Дурак нарадоваться не может, видя, как Умный умело товар выбирает-примеряет, торгуется и как аккуратно покупки в свой мешок складывает. Только все деньги у Дурака потратили, засобирался Умный домой.
- А чего же ты себе-то, брат, ничего не покупаешь? – спросил Дурак.
- Я уже купил! – смеётся Умный. – Смотри: мешок-то у меня уже полон!
- Так это же мой товар! – возмутился Дурак.
- Как это твой? Ты бублики купил?
- Купил.
- А потом просил меня помочь тебе?
- Просил, - совсем растерялся Дурак.
- Вот я тебе и помог! – хохочет Умный. – Скажи спасибо, а то бы все ещё по базару ходил!
Дурак подумал-подумал и говорит:
- Твоя правда. Спасибо, брат.
Снял со связки бублик, угощает Умного:
- Поешь, брат, а то дорога дальняя - сил не хватит такой большой мешок тащить.
- Ешь сам, Дурак, а за меня не беспокойся. Своя ноша руки не тянет! – смеётся Умный.
Отправились они в обратный путь. Дурак пересчитал все бублики: отцу, матери, жене, троим деткам – всем хватит. Даже тестю и тёще по бублику достанется! Радуется дурак, что никого не обидит. Идёт, с птичками разговаривает, потому что Умный от него уже далеко отстал: мешок с товаром у него с каждым шагом всё тяжелей становится.
Устал Умный, остановился, снял с плеча, положил на землю:
- Ничего-ничего, донесу: своя ноша руки не тянет!
И вдруг слышит из мешка:
- Своя – не тянет!
- Вот и я то же говорю, - обрадовался Умный. Хотел мешок на плечо взвалить – не может его с земли поднять! Тащит мешок волоком да приговаривает:
- Ничего-ничего, донесу: своя ноша руки не тянет!
И каждый раз слышится из мешка:
- Своя – не тянет!
Так и идёт до сих пор Умный домой.
А Дурак живёт в своём домишке да жизни радуется - о стареньких родителях заботится, на жену не налюбуется, детишек полный дом. Глянь: уж внуки за бороду цепляются! Для всех Дурак слово доброе найдёт. Руки умелые рубль заработают – Дурак на базар без помощников идёт. И всякий раз с Умным словом-другим перекинется, помочь предложит. Только Умный своё твердит:
- Ничего-ничего, донесу: своя ноша не тянет!
И каждый раз слышится из мешка:
- Своя – не тянет!
Усмехнётся Дурак, покачает головой, да и пойдёт своей дорогой.
***
Наконец, жаркое солнце скрывается за дальним лесом, и только край неба продолжает гореть ярким, от золотисто-жёлтого до багрово-красного, пламенем. Деревья за старицей на таком фоне кажутся зловеще-чёрными. Но это не пугает. Это – всего лишь часть того, что близко и дорого мне.
Соловьиные трели за Сибирским трактом. Заросшая ряской старица с дорожками, оставленными ондатрами и очередным выводком диких уток, которые гнездятся в камышах.
Лужайка, возвращающая в детство сначала одуванчиковым золотом, потом - пёстрым ковром с ромашковыми глазами, затем - росным утром, густым шелестом скошенной старенькой косой травы и, наконец, запахом свежего сена, наполняет верой в то, что жизнь, из которой не ушло детство, будет долгой…
***
Нас воспитали атеистами – отняли Веру в Бога. Веру в людей, совестливых, добрых, бескорыстных, мы легкомысленно теряем сами. Как теряем и Веру в себя. Без Веры жизнь теряет всякий смысл – главная причина суицида.
Хочешь жить – вернись к Богу. Истинно верующий не согрешит: не отнимет бездумно Жизнь, Богом данную, ни у себя, ни у других.
***
«
Иногда люди умудряются хоронить человека дважды: сначала без сожалений похоронят, вернее, закопают его Живую Душу, а спустя несколько лет, горько оплакивают, предавая земле его мёртвое тело.
***
Детей нужно воспитывать так, как раньше в деревнях делали масло из сметаны: сначала маленький человек должен осознать себя «комочком» - особенным, чем-то отличающимся от остальных, а потом понять, что он и его семья – единое целое, как кусок взбитого масла, любую частицу которого нельзя отделить безболезненно – можно только отрезать.
.
Библиография
1. Юрьева В.А. Межпредметные связи на уроках русского языка. Г. Пермь, ПОИПКРО, 2001г.
2. Юрьева В.А.Сборник поэтических диктантов. Литература Прикамья. Ч.1. в кн. «Межпредметные связи на уроках русского языка» Г.Пермь, ПОИПКРО, 2001г.
- Рябинин Б.С. «Частица нашей жизни». Книга избранных произведений прсателя. Составитель и издатель Юрьева В.А. и студия «Книголюбы Прикамья». Кунгур, 2006г.
- Альманах «Природа величава и проста, как русский стих». Кунгур, 2011г. Составитель и издатель Юрьева В.А. и студия «Книголюбы Прикамья»
- Юрьева В.А.. Литературно-экологический журнал сельских школьников Кунгурского района «Слово», 2004 – 2012гг.
- Юрьева В.А « Ты и Я». Стихи. Самиздат. Кунгур, 2000г.
- Юрьева В.А «Женские истории». Стихи. Самиздат. Кунгур, 2007г.
- Юрьева В.А Публикация стихов в газетах: «Искра» (Кунгур), «Сылвенские зори» (Кишерть), «Луч» (Пермский край).
